Астровитянка - Страница 57

Девочка хмыкнула.

— В конце концов, меня никто не кормил и не защищал — я практически выросла сама, так с чего я буду кланяться и благодарить этих надутых взрослых индюков? Поэтому когда я вижу болвана, то могу спокойно сказать ему об этом в лицо, даже если он стар, как диплодок, и увешан знаками общественной признательности с ног до головы.

— Так ты — социальный динамит! — засмеялся восхищённо Джерри. — Круто!

Лесная дорожка выбежала на мостик над небольшой речкой, и друзья с удовольствием постояли на нём, глядя, как на солнечном песчаном мелководье резвятся стайки мальков.

На воду упал жёлтый лист дерева, и мальки, как по команде, повернулись в одном направлении и шарахнулись в глубину. Видимо, социальные рефлексы у рыбёшек приобретались с икорного возраста.

— Но что ещё меня поражает, — задумчиво произнёс Джерри, — как непринуждённо ты спрашиваешь обо всём Робби: «А сколько заработал мистер Хиггинс?» — и он моментально тебе отвечает. Я, конечно, понимаю, что такую информацию можно добыть, покопавшись в Сети, но не мгновенно ведь! Особенно если учесть, что часть информации хранится на Земле — и две-три секунды тратится на любую серию запросов просто из-за конечности скорости света. Я неплохо знаком с лунным И-нетом и не понимаю, как Робби ухитряется так оперативно отвечать тебе.

— Ну, во-первых, я могу задавать Робби вопросы заранее, без голоса, и он получает время для подготовки ответа.

— Как это — без голоса? — не понял Джерри.

— Мы же соединены с ним… Как бы тебе объяснить… Представь, что ты пишешь вопрос обычной ручкой, но сначала ты даёшь понять, что это… виртуальное действие, и тогда Робби не передаёт сигналы моего мозга на пальцы, но вполне понимает, о чём я его спрашиваю.

— Ничего себе! — снова поразился Джерри.

— Во-вторых, Робби и сам очень умён, — продолжила Никки. Из кармана с Робби раздалось довольное кошачье мурлыкание, и они засмеялись. — Он всё время сидит в И-нете и роет информацию, которая может быть мне полезной. Например, могу предположить, что когда нам на ужине представили мистера Хиггинса, то Робби сразу заинтересовался и составил о нём справку. Может, Робби сначала копал не очень глубоко, но, очевидно, как только Хиггинс залез своим длинным носом в мой бокал, то сразу попал в более высокий информационный приоритет. Думаю, что ещё до моих вопросов о Хиггинсе Робби уже успел составить на этого господина и его жену солидное досье из публичных материалов.

— Подтверждаю эти вполне тривиальные предположения, — важно сказал Робби. — Собирать и обрабатывать информацию — это моя работа, и я делаю её заметно лучше вас, жидкие биосистемы.

— Видишь, — улыбнулась Никки, — он ещё и нахальный кремниевый сухарь.

— Печень Козерога! — воскликнул возбуждённо Джерри. — Он гораздо умнее и эмоциональнее, чем известные мне компьютеры, а я знаю множество киберсистем! Робби, что у тебя за тип архитектуры и процессора?

— Я — компьютер… ну, скажем так… класса A10, — ответил Робби.

— Не может быть! — поразился Джерри. — Обычный персональный компьютер имеет класс A5, и только самые богатые покупают A6. Корпорации используют в основном A7 и A8. Я знаю, что научные институты, военные и Спейс Сервис имеют A9. Но я никогда не слышал о классе A10.

— Это не афишировалось, — ответил Робби. — Нас сделали три десятка на основе процессора A9 и нового типа архитектуры, которая, как предполагалось, должна быть способной к принципиально новому уровню самообучения. Эта пробная серия проходила испытания, включая пребывание в различных учреждениях. Я стажировался в Марсианском Институте, когда меня срочно отозвали на Землю. Для моей доставки использовали корабль «Стрейнджер» и семейный экипаж, который со своей дочерью Никки возвращался с Марса на Землю после пяти лет работы по контракту с МарсоИнститутом.

— Так это был спецрейс для твоей перевозки! — воскликнул Джерри. Он шёл по дорожке некоторое время молча, а потом обернулся к Никки. — А ты не задумывалась, что нападения на «Стрейнджер» и на тебя в госпитале могли быть связаны именно с Робби?

— Нет, — нахмурила брови Никки. — Мне это и в голову не приходило…

— Ну да, конечно, — иронически заметил Джерри. — Ты же была центром вселенной, когда жила на астероиде, ценность других на этом фоне совершенно не замечалась…

— Ах ты, язва! — слегка рассердилась Никки и бросила в Джерри сосновую шишку, которую подобрала в лесу и держала в руках. Шишка попала точно в лоб, мальчик даже не успел увернуться.

— Метко швыряешься, — проворчал он, почёсывая лоб. — Но не перебивай разговор, пожалуйста. Что ты думаешь об этой гипотезе, Робби? — спросил он. — Ты — кладезь знаний. Мог ты добыть из моря мировой информации такую крупную рыбу, ради которой могли быть организованы все эти нападения?

— Не знаю, — дал редкий для него ответ Робби. — Во-первых, для понимания важности информации часто нужен контекст. Для меня эта информация может выглядеть совершенно невинно, а для других — только в им известном контексте — представлять какую-то угрозу. Во-вторых, значительную часть памяти я потерял в ходе нападения, в частности, я утратил все марсианские файлы и записи. Собственно, только с помощью Никки и косвенных фактов я вычислил, что до аварии находился на Марсе.

— Плохо дело, — задумался Джерри. — А почему ты колебался, определяя свой класс?

— Во-первых, потому что при аварии я потерял часть не только памяти, но и структурной организации, и мне пришлось спешно восстанавливать собственную архитектуру, используя все доступные мне способы и источники. Я столько импровизировал, что не уверен, что сохранил свой класс при этих пертурбациях. Во-вторых, когда Никки стала использовать мой процессор для передачи своих нервных сигналов, то я стал получать гораздо больше информации о человеческом поведении, о ваших чувствах и о том, как вы, жидкомолекулярные системы, мыслите. Странно, но оказалось, что эмоции — неотъемлемая часть вашего мышления. Эмоциональная оценка логических выводов оптимизирует процесс решения. Я многое из того, чему смог научиться у Никки, использовал для улучшения своей архитектуры — ведь вы, ходячие кюветы с биораствором, всё-таки весьма изобретательны…